МАРИО БУНГЕ
(профессор Университета Мак-Гилла, Монреаль, Канада)
Холотехнодемократия: альтернатива капитализму и социализму. (1994г.)
Гайков Павел, гр. 214
1. Социализма нет и никогда не было, он существовал только на бумаге, но так и не воплотился в жизнь. На деле была
лишь диктатура и национализация всей промышленности.
Капитализм лихорадит, его процветание основано на эксплуатации. При нем существует дисбаланс рынка, идет грабеж стран
3-го мира.
К тому же, ни существовавший «социализм», ни капитализм морально не оправданны.
Идеальная форма правления – демократия. Демократия во всем:
 Политическая (народное представительство и соучастие)
 Биологическая (Половая и этническая демократия)
 Экономическая (корпоративная собственность и самоуправление)
 Культурная (автономная культура; возможность свободного доступа к культуре и образованию на протяжении всей
жизни)
Всем этим требованиям отвечает холотехнодемократия – интегральная демократия, пронизанная социотехнологией,
основанной на науке.
2. Капитализм.
Сначала существовал «дикий» (свободный) капитализм, который быстро изжил себя. Потребовалось существенное
вмешательство правительства. Сегодня капитализм реформируется и регулируется государством.
Минусы сегодняшнего капитализма:
 Экологическая неустойчивость
 Неравенство в доступе к богатству, политической власти и достояниям культуры.
На сегодняшний день капитализм достиг пика своих возможностей, дальнейшая его реформация невозможна. В то же время,
это лучшая форма организации из тех, что есть в мире.
Философия основ капитализма – индивидуализм доведенный до эгоизма. Это подрывает социальные связи, разрушает
общество. Философия капитализма неверна в корне.
При этом не стоит противопоставлять индивидуализму холизм (коллективизм), так как последний убивает личность,
превращая ее в винтик гос. машины. Его используют только жесткие тоталитарные режимы – фашизм, коммунизм.
Альтернатива – систематизм. Он признает индивидуализм и взаимодействие индивидуумов, поощряет конкуренцию и
кооперацию. Девиз систематизма: «Наслаждайся жизнью и помогай жить».
3. Социализм.
Марксизм-ленинизм подменяет социализацию национализацией, а правление народа – диктатурой. Такой «социализм»
статичен, недемократичен – на деле это просто бюрократический капитализм.
Ближе всего к корректной теории социализма подошли не Маркс и Ленин, а Стюарт Милль.
Плюсы социализма в корпоративной собственности и самоуправлении, а также в:
 отсутствии классовых конфликтов, так как социализм – бесклассовый.
 Взаимовыгодности за счет сильной социальной связи
 Ответственности и инициативе
 Децентрализации и антибюрократии
Похожая форма организации существует в Стране Басков, где славно функционирует сеть из приблизительно ста
кооперативов.
Эта форма морально оправданна и справедлива.
Минусы социализма:
 Фрагментарность. Не затрагивает политику, культуру и окружающую среду – только экономику.
 Игнорирование неизбежности и желательности конкуренции
 Отсутствие координации кооперативов. Например, нет решения неравенства доходов кооперативов из различных
сфер (к примеру, вырабатывающего руду и печатающего философские книги)
 Отсутствие социального контроля – ответственности за безопасность, здравоохранение, образование и т.д.
4. Интегральная технодемократия.
Общество состоит из 3 систем: экономика, культура, политика.
Для политики и экономики в современном обществе существуют свои виды демократии (соответственно, политическая и
экономическая демократии).
Нужно расширить демократию, соединить ее с наукой управления и др. ветвями социотехнологии.
Холотехнодемократия (интегральная технодемократия) обеспечивает равный доступ к богатству, культуре, полит. власти.
Равенство достигается через кооперативную собственность, самоуправление, полит. демократию, техническую экспертизу.
3 основных принципа:
 Социалистический «от каждого по способностям – каждому по потребностям»
 Локковское законное владение плодами своего труда
 Вознаграждение заслуги и исправление оплошности (принцип Роулса)
Необходимы кооперация и конкуренция. Конкуренция управляемая, в интересах общества, а не индивидуума. Нужен
общественный и контролируемый рынок, а не свободный.
Центральная координация (вплоть до мирового правительства), при которой государство – нейтральный посредник и
помощник кооперативам.
Функции правительства сведены к минимуму. Получается слабое государство и сильное общество:
 Полная занятость – не нужны пособия по безработице.
 Малое количество инстанций, созданных для принуждения к исполнению закона – все граждане высоко образованны,
принимают участие в политической жизни.
 Не нужны армии – мирное общество
Наступает полная свобода. Нет никакой власти сверху: ни государства, ни корпораций, ни партий, ни церкви.
5. Возможно, данная модель является утопией. Но к ней необходимо стремиться. Общество зашло в тупик на пути к
социализму и капитализму. Нужен новый путь. На него необходимо переходить плавно – революция недопустима.
В капиталистическом обществе холотехнодемократия может вырасти из разрушения мегакорпораций, уже доказавших свою
несостоятельность и нежизнеспособность.
В бывших коммунистических странах переход произойдет еще легче. Хотя там нет демократических традиций и есть риск
того, что эти страны последуют за западом, разрушив существующую практически идеальную систему соц. обеспечения.
Да здравствует настоящий социализм + политичеческая, экономическая и культурная демократии + социотехнология!!!
Адорно Т.В.
К логике социальных наук (1992)
Ответный доклад-комментарий к «Логике социальных наук» К.Поппера.
Социология началась с Сен-Симона и ей уже более 160 лет.
Общество сложно и противоречиво. К нему нельзя подходить с позиции дискурсивной логики, оно не приемлет
категориальной системы.
Социально-научное предприятие всегда стоит перед опасностью: из любви к ясности и точности утратить то, что хотело бы
познать.
Различия между доиндивид. и постиндивид. общ-вами. В демократических индустриальных странах – опосредованное
угнетение. И в том и в другом есть масса анклавов (например, семья), которые никогда не учитываются в господствующих
социологических концепциях (таких как middle range theory).
Все социологические исследования обречены на иррелевантность, т.к. развивают методы из себя самих либо подбирают
предметы к уже существующим методам.
Не стоит гнаться за «честностью» исследования, не привнося ничего своего, отказываясь от фантазии, превращаясь в
простое фиксирующее устройство. "Честность", в представлении некоторых, - боязнь тщеславия, согласие со всеми из
страха быть непринятым, непонятым.
Исследование должно быть тонким и своеобразным. Не стоит заранее абсолютизировать проблему. В процессе можно придти и
к другим выводам, а уже после к готовым итогам приставить вопросы.
Факты в обществе не являются последним основанием познания, т.к. они социально опосредованны. Все теоремы – гипотезы,
теория – это тело, а не двигатель социологии.
Поппер в основу ставит критику, всегда позволявшую бороться с конформизмом. Но многие мысли уклоняются от тестов и
все же обладают истинностным содержанием.
Метод исследования должен быть адекватным иначе он будет непродуктивным.
Там, где критика социологических теорий остается лишь критикой метода, а вина за разрыв между понятием и предметом
лежит на самом предмете – решающее значение имеет содержание подлежащих критике теорий.
Понятие ценности построено на основе обмена бытия для других. В подобном обществе оно делается неистинным, служащим
для того, чтобы заполнить существующий вакуум во имя господствующих интересов. Ценность не является чем-то
потусторонним, прибитым к небесному царству идей.
Психология не должна рассматриваться как основополагающая наука в ряду социальных наук.
Институты социализации настолько обособились от людей с их психологией, что выступают как нечто чуждое и
могущественное.
Общество – процесс, в котором охваченные объективностью люди все же оказывают обратное действие (т.е. и сами влияют
на общ-во).
Психология столь же мало поглощается социологией как индивидуальность – биологическим родом. Но граница между
психологией и социологией мала абсолютно (как, например, между социологией и историей).
Сверхнасилие существующих отношений отвергает идею, что социология может направлять власть.
Социологию нельзя отрывать от философии.
Также нельзя отказываться от критической теории социологии. Нельзя ограничиваться познанием facts и figures – это
приведет к несвободе в рассмотрении мельчайших деталей и, соответственно, к деградации науки.
Николай Бердяев
Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы.
(YMCA-Press, Paris, 1969г.)
Интерес к философии истории, ярко выраженный в 19в. в спорах западников и славянофилов, обострился после 1-й мировой
войны и революции. Данная книга написана на основе лекций, прочитанных в Москве, в Вольной Академии Духовной Культуры
зимой 1919-20гг.
Глава 1. О сущности исторического. Значение предания.
Экскурс в историю философии истории: Августин Блаженный, книга пророка Даниила, философские концепции во Франции
после революции и после Наполеона. Все они связаны с историческими катастрофами. Современная эпоха также очень важна –
эпоха перелома.
Существует 3 периода отношений к историческому:
1. Период непосредственного, органичного пребывания в неком устоявшемся историческом строе. Мысль статична.
Историческое познание еще даже не зародилось.
2. Период расщепления. Исторические катастрофы. Познающий субъект не чувствует себя пребывающим в историческом
объекте. Субъект слишком оторван от жизни, от “исторического”. Зарождается рефлексия исторического познания. Возникает
историческая наука.
3. Период возвращения к историческому. Историческое и историзм сливаются. Острота сознания, рефлексия. Философия
истории, родившаяся во 2-м периоде, неглубокая и поверхностная, раскрывается и полнится.
“Просвещение” – период во всех культурах. У греков – период софистики, в нашей культуре – 18в. Эпоха, когда
ограниченный разум ставит себя выше тайн бытия. Отрицает “историческое”. Антиисторизм 18в.
Романтическая традиция 19в., во многом враждебная просвещению, привела к тайне исторического.
Экономический материализм, обоснованный К.Марксом, довел до конца процесс разоблачения исторических святынь и преданий, который начался в эпоху просвещения. Революционное восстание против исторического. Исторический процесс без души и внутренних тайн. Религия, духовность, культура, искусство, жизнь – отражение, а не реальность. Главное – рост производительных сил человечества. Сознание –
надстройка над экономическими отношениями. Но как же тогда могут мыслить сами Маркс и Энгельс? Ведь они тоже лишь часть экономической системы, лишенные внутреннего мира. Марксизм претендует на мессианство, на то, чтобы быть единственной идеологией. В этом его сила. И слаьбость: абсолютизм убивает все остальные идеи и мысли. В истории нет ничего абстрактного – только конкретное.
Историческое индивидуально. В этом отличие истории от социологии. Философия истории – один из путей к познанию духовной действительности. Человеческая судьба целиком исследуется только в философии истории – в этом уникальность данной науки. Человек и историческое слиты воедино. Тождество моей судьбы с судьбами всех исторических эпох и судьбой всего человечества. Метафизика истории – судьба
человека. История – историческая память(предания) + исторические документы. Обращаясь к духовному, человек приобщается с помощью исторической памяти к судьбам истории, судьбам и наследию всего человечества. В этом момент он нетленен. Глава 2. О сущности исторического. Метафизическое и историческое. История – миф (в смысле через мифы и предания можно изучать историю, подробнее –
далее). Человек – микрокосм, в котором слиты весь реальный мир и все исторические эпохи.Поэтому, чтобы понять историческую эпоху, ее надо прочувствовать, а для этого включить историческую память. Здесь важен миф – он пробуждает глубинные пласты памяти. При этом важны не столько факты мифа, сколько его внутренняя таинственная жизнь. Предание – свободная духовная преемственная связь внутри
человека. Христианский европейский мир имеет два начала: эллинское и еврейское. В Греции философии истории не было. Исторический процесс у древних греков циклический. Идея исторического внесена древними евреями. Еврейское сознание было обращено к будущему – они ждали великого события. Философия истории родилась из эсхатологии и апокалиптики (философии неизбежности конца света – древние
персы и евреи). Движение, не имеющее конца, всегда сбивается на круговое движение. Настоящая философия истории свойственна только христианскому миру. Христианство внесло идею неповторимости любого события. История возможна только тогда, когда она мыслится как катастрофический процесс (имеющий катастрофу в конце). А трагизм истории рождается из свободы (в т.ч. свободы зла).
Христианство внесло свободу и динамизм. Современное отхождение от христианской религии – результат свободы, привнесенной самим христианством. В истории сочетаются два момента: консервативный (связь с прошлым) и творческий (стремление к разрешению истории). Глава 3. О небесной истории. Бог и человек. Божественная жизнь не статична, как учили средневековые схоласты. Она – внутренняя драма,
трагедия Божества. Можно возразить, что любое движение отрицает абсолютную идеальную природу и сущность Божества. Это не так. Наоборот, творческое движение – показатель совершенства. История – взаимодействия 3 начал: необходимости, свободы и благодати (рациональное начало, ведущее иррациональную судьбу к царству любви, не ограничивая её). Глава 4. О небесной истории. Время и вечность. С
одной стороны, время и вечность вроде бы убивают друг друга и никак не связаны. Но возможно, что время – не постоянный ровный поток, а нечто разрывное. И в эти разрывы вклинивается вечность. И наоборот, в вечности содержится время. История – постоянная борьба вечного и временного. Попытка вечности упрочить свои позиции во временном. Борьба жизни и смерти. При этом, части времени также
борются друг с другом – будущее с прошлым, и наоборот. Время – призрак. Прошлого и будущего нет (уже и еще).А настоящее – бесконечно малая отвлеченная точка между двумя несуществующими временами. Христианство – величайшая религия, т.к. оно примиряет вечное и временное. Религия воскресения. При рассмотрении судьбы человека в историческом контексте мы берем его как дитя Божье, а не как
орудие эволюции. В этой главе заканчиваются теоретические размышления о “небесной истории” человечества. В оставшихся 6 главах речь пойдет о реальной, земной истории еврейства, христианства, и периода Ренессанса, завершается книга размышлениями о конце истории. Содержанием этих глав является доказательство историческими фактами и примерами теорий, выдвиннутых в начале книги.
|
